Поэтическое для Горби

Перестроечное народное творчество. Всё только начиналось ...
Боже, какие наивные мы были :-) - дети страны советов.

Литературы, конечно же, здесь нет. Есть раздолье для историков, социологов и психологов. 

Сон

Горбачеву снится сон, что на том уж свете он.
Видит длинный стол во сне и решетку на окне,
На скамейке трое в ряд свесив головы сидят.
Вдруг затихло все и вот объявляют: "Суд идет!".

Преклонили все колени, вместо бога входит Ленин,
Грозно, руку поднимает, суд загробный начинает:
- Подойди, товарищ Сталин. Чтить тебя хоть перестали,
Но заслуг минувших лет сохранился все же след.
Впрочем, речь сейчас о том, как испортился потом,
И скажу я, не тая, велика вина твоя:
Ты себе присвоил право суд вершить, чинить расправу -
Кто в Сибирь, кому расстрел, - как же это ты посмел?
Или ты умом устал? А ведь я предупреждал: Если хочешь
быть у власти, обуздай покрепче страсти,
Должен быть слугой народа, не царем, не воеводой.
Ты нарушил уговор - вот тебе мой приговор:
Есть тебе о чем тужить, будешь верою служить
Ты у Грозного-царя /он убил секретаря/.
Сам узнаешь у Ивана, каково служить тирану.

- Ну, Никита, твой черед, выходи сюда вперед.
Здесь сплошная темнота: ни заслуг и ни ума.
Ты зачем, не зная броду, лез всегда в огонь и в воду?
К везде совался смело? да твое ли это дело
Кукурузу разводить да учить коров доить?
Ты зачем по заграницам разбазаривал пшеницу?
Ты народ обидел кровно даже тем, что и Петровна,
Возомнив себя царицей, хлеб дарила за границей.
И зачем, скажи, нахал, целину ты распахал?
Ведь хватило б навека хлеба нам и молока.
Ну, а тут ты, братец мой, удивлял нас всех порой:
Даже опытным в дебатах заграничным дипломатам
До поры сей не понять, чем страшна у Кузьки мать.
шутовство - твое призванье, и тебе вот наказанье:
Хоть тебе не по нутру, послужи шутом Петру.

- Леня, что же ты не весел, что ты челюсти отвесил?
Выходи на правый суд, или ноги не несут?
Расскажи-ка, как ты правил.
Без штанов нас всех оставил.
В магазинах хлеб да кильки, в промтоварах только шпильки.
На Руси такой печали отродяся не видали.
Стали бледными девицы - и к чему же тут дивиться:
Разве хватит для красы килограмма колбасы?
Мужики печаль и горе утопили в пьяном море.
Запустенье, лень да скука, захирела вся наука,
Ну кого тут не спроси - серость бродит но Руси.
Но зато, как на болоте, нечисть всякая в почете:
Казнокрады, бюрократы, несуны и горлохваты -
Вот какой взрастил букет за неполных двадцать лет.
Так за что же, милый мой, ты четырежды герой?
может, мира на планете ты добился в годы эти?
Или был во вражьем стане где-нибудь в Афганистане?
Нет, в боях и в дни труда не оставил ты следа.
Где же мог вы ухитриться так геройски отличиться?
А... писал "Воспоминанья"! Заслужил ты наказанье:
Эй! Несите-ка сюда все медали, ордена, звезды, ленты,
Аксельбанты, все значки и транспаранты.
Вот носи теперь, старайся, да под ношей не сгибайся!

Ленин голову поднял, Горбачева увидал:
- Михаил Сергеич, друг, почему такой испуг?
Ведь тебя пока бы вроде не за что судить в народе,
Ясность мысли, ум и честь у тебя как будто есть.
Но на весь дальнейший путь ты что видел, не забудь.
Твердым будь, но не тираном; не царем, а капитаном.
Будь скромней, по заграницам не вози свою девицу,
Не зазнайся, будь здоров и не вешай орденов.